Рассматривая то, что в предыдущей главе мы сказали о существе природы веществ, необходимо в последующих строках добавить ещё кое-что о существе углерода. Углерод занимает такое выдающееся место в органической природе, что всё остальное только обвивается вокруг него, как вокруг колонны. Парацельс, один из самых выдающихся исследователей в области медицины в начале новой эпохи развития, указывал на духовные основы природы и объединял видимые природные феномены с лежащими за ними духовными связями под общим названием «сигнатура». Для того, кто «имеет глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать», для того мерцают факты Творения сквозь материальный мир. Если мы под этим углом зрения рассмотрим углерод, то его сигнатура может помочь кое-что осознать. Однако сегодня не много находится любителей такого способа рассмотрения; скорее наблюдается склонность разделять вещества, анализировать их химическими и физическими средствами, в соответствии со способом мышления, который заранее настроен совершенно аналитическим образом.
Нас учат, что материя состоит из молекул, и эти последние из атомов. Однако и атомы не являются мельчайшими элементарными частичками, они состоят из электронов, которые, со своей стороны, растворяются в электромагнитных колебаниях. Материя, так сказать, исчезает по направлению книзу в системе силовых полей.
Это может представляться нам вполне логичным, но мы можем также почувствовать, как мы
внутренне застываем, если продолжаем последовательно проводить эту логику. Разве всё то, что логично, обязательно должно соответствовать действительности? Логика может привести нас к ужасающей односторонности, и, поскольку она не находит соединения с миром действительности, оставить нас внутренне холодными.
Способ мышления Парацельса противоположный; не анализ стоит на переднем плане, а видение и слышание сквозь субстанции и феномены может позволять нам догадаться о целях Творения.
Рассмотрим семя. Его рассматривают в микроскоп и анализируют; известно о каждой клетке и обо всех субстанциях, из которых оно построено материально. Но полученное таким способом понятие семени не является реальностью, если мы одновременно не подумаем о том, что тем самым заложено для ростков и побегов, если мы не будем одновременно мыслить идею растения в смысле Гёте.
Мы видим пред собой растение, как оно развертывается, как в ритмической последовательности выпускает один лист за другим, и, наконец, в цветке достигает поворота в развитии. В области цветка растение дематериализуется; оно источается, излучается в запахе, в красках. Можно ощутить, как оно распространяет своё существо в окружающей среде, как цветок в некотором смысле представляет собой последнюю физически видимую ступень развития растения. Но в то время как это происходит, когда цветок распыляет себя в Космосе, образуется как материальный остаток маленькое, похожее на камешек, семя. Мы убеждены во взаимной принадлежности того, что сущностно распространяется здесь в
нематериальное, и того, что собирается здесь в это почти минеральное семя. Мы можем ощутить, как окружающая среда, как аура, укутывает маленькое семя и как семя является как бы земной гарантией того, что существо растения из окружающей среды снова может вступить на Земле в физический облик. - Но, пользуясь только средствами химического анализа, как бы важен во многих случаях он ни был, мы не познаем реальности.
Если мы, например, возьмем в руки кусок свинца, то это не просто кусок металла, который нужно анализировать и исследовать его физико-химические свойства, но и вовне, во Вселенной, есть сущность, которая имеет связь с куском металла, который мы держим в руках. Эта сущность так же относится к металлу свинец, как идея растения - к семени; но то, что мы можем познать в физико-химических свойствах свинца, - если мы познаем это как весь человек, а не только при помощи мозга, - может стать путеводной нитью к познанию существа свинца.
Ко всему тому, что в форме вещества выступает пред нашими чувствами, относится и нечто, что вмешивается из Вселенной в природу вещества.
В книге «Основы развития врачебного искусства»53 в главе «Познание лекарственных средств» сказано следующее: «Субстанции, которые мы намерены использовать в качестве лекарственных средств, мы должны познавать сначала таким образом, чтобы можно было судить о содержащихся в них возможностях проявления вне и внутри человеческого организма. При этом только в малой степени следует заботиться о том, чтобы принимать во внимание те возможности действия, которые изучаются обычной химией, но важно наблюдать воздействия, которые являются результатом взаимосвязи внутренней силовой конституции субстанции в отношении к силам, которые лучами идут к Земле или от неё».
В этом смысле была сделана в предыдущих главах попытка в различных аспектах вести такое
изучение субстанции, которое может представить земные вещества как выражение образующих мир сил; откуда явились и куда направляются вещества, их становление и прехождение и их связи с процессами во Вселенной древние естествоиспытатели и врачи обозначали понятием «сигнатура».
Для того чтобы понять существо углерода, следует вначале на основании феноменов описать, какое значение имеет углерод для Космоса, Земли и человека. Прежде всего, если мы рассмотрим углерод с точки зрения субстанциальности, бросается в глаза то, что углерод известен в трех аллотропных модификациях: как алмаз, как графит и как чёрный уголь.
Вначале Лавуазье в 1778 году и чуть позже Теннант посредством естественнонаучных методов доказали современному человечеству вещественную идентичность этих трёх модификаций углерода, когда ученые при горении всех трёх веществ получили один и тот же углекислый газ СО2. Но в этих трёх модификациях мы можем отметить весьма различные свойства. Каждое из трех веществ имеет разное прошлое, различный опыт и открывает это нам характерным образом.
Алмаз являет нам свою световую природу. Он сверкает и искрится всеми ребрами и вершинами своего совершенно правильно построенного тела; форма его кристалла организована в соответствии с числом 12. Его находят преимущественно в форме ромбо-додекаэдра и гекса-додекаэдра; он кажется нам состоящим из света, как бы оцепеневшим, застывшим световым образованием.
Графит, напротив, воспринял в себя темноту, муть, которая скрывает его световую природу. Его форма искажена: у него едва можно различить форму отдельного кристалла. Он образует по большей части нитеобразные или стеблеобразные агрегаты; однако у него ещё есть металлически-серебряный отблеск. Полярность света и тьмы обусловливает его внутреннюю подвижность. Это выражается, в частности, в его хорошей тепло- и электропроводности.
Этими своими свойствами он приближается к серебру, металлу, обладающему наибольшей проводимостью.
Графит имеет, кроме того, определенное сильно выраженное отношение к водянистому. Из трёх модификаций углерода у него есть особенность легко образовывать с жидкостями коллоидные растворы. Но коллоидные растворы мы должны рассматривать как переходную стадию между жидким и твёрдым. Субстанции, так сказать, ещё не сделали выбор между тем или другим состояниями; клей, белок и слизь представляют собой такие типичные коллоиды. Посредством химических или электрических влияний коллоиды осаждаются хлопьями, т.е. они разделяются на жидкое и твёрдое. Мы знаем, что это прафеномен, поскольку в давние времена земное тело также дифференцировалось из вязкого, коллоидного состояния. Родство графита с жидким известно также из повседневной промышленной практики. Графит в
машинах применяется как смазка для тяжелых подшипников, где только масла было бы недостаточно. Когда мы применяем графит в производстве карандашей, то при письме он также проявляет свои жидкостные свойства. Итак, графит вполне может представиться нам текучим, скользящим, внутренне подвижным.
Чёрный уголь стал, наконец, совершенно земным веществом и совершенно скрыл свою световую природу. Он блестит только, когда сгорает, ясным светом. Но то, что у алмаза является внешне лучащимся светом, у графита текучей динамикой, то в угле выступает метаморфозировано как новая сила, которую мы хотим изучить поближе.
Если мы известные земные вещества рассмотрим с той точки зрения, как взаимодействуют их химические родственные качества, то, в общем, обнаружим, что так называемые валентности веществ, стоящих в отношениях друг к другу, довольно просто взаимно насыщаются. Только углерод способен сам насытить свои валентности; благодаря этому возникает бесконечное множество возможностей. Возможность связываться с самим собой выражает определённую Замкнутость, можно сказать, некоторую эгоистичность, успокоенность в себе самом. В то же время благодаря этому открывается колоссальная внутренняя сила формирования. Возникающие таким образом углеродные остовы являются основой всех органических веществ, т.е. таких веществ, которые представляют собой осадок жизненных процессов.
Можно многое возразить против атомной теории или теории валентности с духовнонаучной точки зрения, но, во всяком случае, из рассмотрения многообразия органической природы мы можем ясно видеть существование структурирующей, формирующей власти, которую мы можем рассматривать как углеродистое.
Резюмируя, можно сказать:
в алмазе мы видим наполненную светом прозрачность, в графите - жидкостно-подвижное, в угле - формирующе-земное. Это сущностное мы видим рядом, застывшее в земных условиях в твердых телах, - в трёх аллотропных модификациях углерода. Можно догадаться, что эти три модификации являются земными застывшими представителями прежних земных состояний углерода, и можно убедиться, как в этих трех модификациях оставили свой отпечаток соответствующие этим состояниям образующие силы.
Углерод в воздушном элементе со светом: алмаз.
Углерод в жидком элементе с движением: графит.
Углерод в твердом элементе с формирующими силами: уголь.
Без труда можно увидеть, как алмаз несет в себе образующие импульсы из древнего солнечного состояния; как графит обязан своим возникновением лунному состоянию; и как, наконец, уголь представляет собой существо углеродистого в теперешнем земном развитии.54
Все это становится ещё более явным, если мы рассмотрим феномены, возникающие при
превращении трёх аллотропных модификаций друг в друга.
Уголь, в обычном состоянии считающийся неплавким, поддается плавлению. Если нагреть его в лишенном воздуха пространстве до высокой температуры, он переходит в жидкое состояние и при быстром охлаждении застывает в графит. 55
Итак, в вакууме при большой температуре земной уголь размягчается и возвращается в прежнее (лунно-жидкое) земное состояние. Вследствие быстрого охлаждения углеродистое не успело приспособиться к земным условиям и застыло, как графит.
По этим принципам в Америке получают графит в больших количествах из каменного угля. Вместо вакуума применяют кремневое в виде кварцевого песка.56
При описании этого процесса плавления рассказывают, как жидкая поверхность производит
впечатление кипения и бурления, и как становятся видны шаровидные образования, как бы сверкающие жемчужины. По-видимому, здесь происходит частичный переход угля в ещё более ранние земные состояния (солнечно-газообразные). Однако до сих пор не известно, что таким образом можно было бы сохранить эти светящиеся шарики как алмазы. Но если осуществить эти процессы в железной среде, т. е. уголь растворить в жидком железе и довести все до белого каления, то при быстром охлаждении застывшее железо будет насыщено маленькими алмазами.57 Углерод, посредством огня приведенный в газообразное состояние, проникает в железо, находящееся в состоянии белого каления. Это состояние, кажется, фиксируется застывающим железом. Углеродистому не хватает времени, пройдя через жидкое состояние, развиться до земного, но вместе с окружающей средой он застывает, избегая этих состояний развития, в алмаз. В связи с этим интересно отметить, что в метеоритах также находили маленькие алмазы.58
Мы наблюдаем перевод угля в более ранние стадии развития. Дополнить картину можно, рассмотрев процесс, представляющий собой противоположный путь.
Если алмаз без доступа воздуха поместить между электродами гальванической батареи, он начинает интенсивно светиться и при этом превращается в черный уголь. Количество вещества при этом остаётся то же самое. О чем говорит это явление? Электрическое силовое поле представляет собой мощные земные силы, посредством которых алмаз нисходит в земные отношения и превращается в чёрный уголь. Его светоносная сила освобождается при этом как физический земной свет.
Можно сказать, алмаз — это застывшее воспоминание существа углерода о давних светоносно-газообразных состояниях Земли, которые Рудольф Штейнер называет солнечной фазой земного развития. Графит - это застывшее воспоминание существа углерода о жидкостно-подвижных состояниях Земли, которые Рудольф Штейнер называл лунной фазой развития Земли, и чёрный уголь проделал, наконец, все стадии развития и несёт в себе скрытыми все возможности, которые привносят существо углерода в настоящее.
***
Алмаз - это начало - Адамас, как называли его греки, - и, как Адам, он прошел путь от Рая до Земли, во тьме скрывая свой светоносный облик, но принимая зародыши для нового восхождения человечества, так уголь, происходящий из области света, несёт в себе возможность новой метаморфозы, восхождения к свету.
Это можно уяснить себе на примере углеродных соединений в царстве растений. Процесс очищения угля в растении может быть взят как образ будущих состояний развития. Под действием прямого солнечного света в зеленых частях растения углерод в форме углекислоты усваивается и образуется крахмал.
Этот крахмал является, следовательно, связанной со светом углеродностью; он представляет собой рыхлый, входящий в живую динамику земной уголь. Если мы отыщем его в растении, то обнаружим его, помимо резервного крахмала, накапливаемого в семенах и корнях, главным образом в потоке соков в области стебля и листвы; здесь проявляется текучий, скользящий элемент. Крахмал образует с водой крахмальный клейстер, коллоидный раствор, на который было указано при рассмотрении графита. В самом теле растения крахмал является непосредственной основой для возникновения каучука, декстрина и растительной слизи; он также близок к этим коллоидным субстанциям.
Далее на растущее растение действует согревающий,
веществам нектара и ко всем нежным источающимся субстанциям цветочной области, как запах, цвет и цветочная пыльца.
Углеродное открывается здесь в своей световой природе всему космосу; здесь напрашивается сравнение с алмазом. Хочется сказать: в сахаре мы видим очищенную до ступени алмаза углеродность в области растительного, как это схематически представлено на следующем рисунке.
В потоке растительных соков крахмал также может попасть под власть земных сил, чтобы
уплотниться в опорную субстанцию целлюлозы. Тогда образуется древесное, корневое; это как бы небольшой шаг назад в развитии чёрного угля.
Вообще считают, что залежи угля - это древние остатки погибших мощных растительных зарослей. При этом различают торф и бурый уголь, с одной стороны, каменный уголь и антрацит, с другой; в то время как относительно первых, как обуглившихся растительных остатков, нет никакого сомнения, относительно происхождения последних мнения расходятся.59
Присутствие в каменном угле азота объясняется участием белка в процессе образования каменного угля, и обсуждается вопрос о возможности животного происхождения каменного угля; время образования каменного угля относят к геологическому периоду «карбон», который лежит вблизи точки великого поворота времен, эти эпохи Рудольф Штейнер называет гиперборейской и лемурийской. 60
В грандиозных образах представляет нам Рудольф Штейнер состояние тогдашней Земли. Он
описывает, что в те времена Земля ещё имела такой облик, когда твёрдое, жидкое и воздушное были больше едины; всё было окружено и пронизано тонкотекучей воздушной белковой атмосферой. В этой ситуации низошли из Космоса растительные образы. Это были не физические растения, но имагинации, вытканные из образующих мир сил. Они светились, наполнялись атмосферной белковой субстанцией и снова растворялись. 61
В последующем (атлантическом) периоде произошло умерщвление этой живой белковой атмосферы и распадение на составные части сегодняшней атмосферы: углерод, кислород, азот и водород. Итак, можно сказать, что наше сегодняшнее воздушное одеяние Земли состоит из останков некогда живой белковой атмосферы.
В предшествующих рассмотрениях мы увидели углерод как носителя формы в природе. Но так же, как углеродно-физическое запечатлевает своё существо в природных обликах, так духовно оно, как формирующая сила ткет образы мировых мыслей (имагинации). Мы можем себе представлять, что описанное Рудольфом Штейнером свечение растительных образов в белковой атмосфере Земли вносилось духовной стороной углерода. Физический осадок этого процесса стал со временем тем, что мы знаем сегодня как каменный уголь (антрацит). В еще более ранние периоды эту роль играл кремний, как брат углерода. Кремний и уголь стоят в периодической системе непосредственно друг под другом.
Когда мы рассматриваем метаморфозу-очищение к крахмалу и сахару в живом организме растения, то нужно мыслить также и подземные противообразы. Если мы под землёй будем искать вещество, которое, так сказать, представляет уголь в жидкой форме, то это будет нефть. Нефть обнаруживает феноменологическую связь с крахмалом. Она является противообразом живого крахмала. Химическая структура нефти родственна крахмалу, т.е. углеводам.
Но нефть лишена возможности жизни, в ней нет кислорода, который мы уже несколько раз
представляли как носителя жизни.
Высшие фракции нефти высоковязки, желатинообразны и родственны коллоидным растворам. Такие нефтяные продукты, как вазелин и высокомолекулярные смазочные масла, часто перерабатываются вместе с графитом и в таком виде становятся лучшими смазочными материалами в машиностроении. Мы видим, как в практике становится наглядным отношение к графиту.
Но свойства текучести, скольжения и подвижности нефти не исчерпываются только этими
феноменами: нефть и ее продукты служат топливом для современных двигателей внутреннего сгорания (дизельных, бензиновых, а также работающих на сырой нефти). Так подвижно-движительное превратилось во взрывчатое, которое, будучи заключенным человеческим интеллектом в железо, стало основой современной машинной техники.
Дальнейшая подземная метаморфоза углерода — это озокерит или асфальт. К этой же категории принадлежат смолы, получаемые из каменного угля посредством сухой
перегонки. Здесь можно себе представить — мы не раз уже делали это — подземный отраженный образ цветочного. 62
То, что в растении в живом процессе роста излучается навстречу свету: сахар, аромат, цвет и целебные силы - всё это человеческий интеллект извлекает из подземной отраженной области смол и их продуктов. С невиданным остроумием, почти с математической точностью производит химическая индустрия из каменноугольной смолы сахарин и прочие синтетические сладкие вещества, синтетические ароматические вещества (запахи), красители и синтетические лекарства (химиотерапия) (см. также гл. VIII).
Цветок открывается свету и мировым формирующим силам.
Каменноугольная смола открывается формирующим силам человеческого интеллекта.
Если мы хотим дополнить представленную выше схему, то мы должны изобразить это, как на рис.23.
***
Уголь состоит в тесных отношениях с кислородом. Выражением этого отношения является
образование углекислоты. Уголь мы находим в твердой земле, а кислород в воздухе. Между ними устанавливается упомянутое нами отношение, которое ведёт к образованию углекислоты. Углекислый газ представляет собой самый тяжелый газ в атмосфере и поэтому, по большей части, находится у поверхности земли, частично также под землёй, в гротах и пещерах; прежде всего он также связан с щелочными землями в известняковых горах, и как бикарбонат в источниках, реках и морях.
Будет полезным представить себе распределение углерода в теле Земли:
Запасы каменного угля в земле оцениваются в 100 миллиардов тонн.63 Большое количество углерода, содержащегося в земле, в воздухе и в воде в виде углекислоты примерно в полтора миллиона раз больше.64
Если запасы каменного угля принять за единицу, то получим следующее отношение:
в атмосфере 8
Углерод в виде в гидросфере 480
углекислоты; в твёрдой земле 1 600 000
Каменный уголь 1
Отсюда видно, что то, что разыгрывается между углём и кислородом, является определяющим для строения и жизненных процессов земного тела.
Огромная часть углерода участвует в образовании известковых гор. Здесь углерод связан, более-менее неподвижен; но вследствие выветривания силикатных пород, под влиянием атмосферной и гидросферной углекислоты, образование карбонатов продолжается. Но одновременно вследствие этого усиливается кремниевый элемент. Это можно ясно видеть на примере выветривания полевого шпата.
Что означает это выветривание прапороды? Земля стареет и обызвествляется; но в этом процессе распада мы видим становление триады веществ, дающих возможность высшей жизни. Известь и кремний полярны. В то время как в кальции мы можем увидеть земной принцип, кремний представляется нам неотягощённым земной материей, незамутнённым и прозрачным, образованным из света. Так же как уголь внутренне структурирует органическую природу, так и кальций создает многообразие земных форм, как ни один другой минерал. Напротив, горный хрусталь проявляет родство со световой природой алмаза. Между ними глина стоит как посредствующий элемент. Она не образует застывших форм, как кальций, и не проявляет световых качеств, как кремний; она сродни жидкостям: пластична, подвижна, дружественна существу графита. В технике, например, в смеси с графитом он применяется для изготовления карандашей.
Известь, глина и кремень представляют силы, организующие растительное царство. Из
сельскохозяйственной практики мы знаем, что кальций служит для развития земных частей растения, в особенности корня. Кальций делает части растения массивными, вещественными. Кремний, напротив, способствует развитию лучистых, воздушных, светлых частей растения, в особенности цветка; нежные вытянутые формы создает кремний. Алюминий же имеет близкие отношения с лиственно-стеблевой частью. Глинистые почвы способствуют сильному развитию лиственной части и интенсивному движению соков. С этой точки зрения триада известь-глина-кремень представляется отражением триады уголь-графит-алмаз. Качества трёх модификаций углерода мы видим повторенными в этих минералах как отражение общих праформ.
Углекислый газ гидросферы подвижнее. Растворимые бикарбонаты кальция и магния легко
распадаются на углекислый газ и нерастворимый карбонат. Таким образом, с одной стороны, они стремятся к твёрдому, с другой, к газообразному
тройственности, посредствуя между землёй и атмосферой. Но действительная подвижность разыгрывается в атмосфере, здесь происходит постоянное движение верх и вниз, дифференцированное жизненными процессами в растениях и животных; здесь изживается взаимообмен между земным углём и кислородом воздуха как дыхательный процесс организма Земли.
Из земного угля и кислорода воздуха образуется углекислый газ. Растение в процессе ассимиляции усваивает углекислый газ из воздуха и расщепляет его на кислород, который оно выделяет, и углерод, который в многочисленных метаморфозах даёт ему строение и жизнь и при определённых обстоятельствах снова превращается в чёрный уголь.
Животное усваивает уголь в растительной форме как пищу и выдыхает его как углекислый газ - кислород оно вдыхает.
Таким образом, существуют как бы две поглощающие друг друга циркуляции, охватывающие два противоположных процесса. Животное растворяет углерод, растение его фиксирует. В первом явлении выражает себя процесс становления животного, во втором - встречный процессе исчезновения животности.
Рассмотрим процессы в растении с точки зрения поглощения углерода: происходит
обезвоздушивание. Из углекислого газа извлекается углерод и образуется крахмал, воздух же выделяется. Если рассматривать это внимательным образом, можно прийти ко многим тайнам растительного бытия. Что означает это уменьшение воздушности внутри растения? Что можем мы воспринимать как процесс, противоположный этому уменьшению воздушности?
Здесь мы сталкиваемся с общезначимым законом: развитие к высшим формам бытия идёт всегда параллельно с развитием и отделением низших форм бытия, и так же как свет отбрасывает тень, в таком же отношении стоит сверкающий цветок к процессам отделения воздуха растением: сила сияния как результат обезвоздушивания.
Многие физические явления убеждают нас в правильности такого воззрения. Вспомните трубку Гейслера, явление молнии и т.д. Воздух, по мнению Гёте, по отношению к свету является «мутным осадком». Думать, что развитие идёт по прямой линии, было бы заблуждением. Так же как растение растёт не от корня вверх или от цветка вниз, но скорее от середины цветок развертывается вверх, а корень растёт вниз, так же и всякое развитие в мире идёт от середины.
Ассимиляция в растении - это удивительный процесс, и наука немало потрудилась, чтобы его понять. Тот факт, что в отдельных частях растения содержится формальдегид, привел к предположению, что усвоение углекислого газа проходит через формальдегид и посредством полимеризации образуются всё более сложные вещества. Но так прямолинейно метаморфоза веществ не происходит. Там, где в растительном мире мы находим формальдегид, он является продуктом распада. При ассимиляции сразу образуется крахмал, который вверху превращается в сахар, а внизу в целлюлозу. Этот принцип развития от середины мы находим в космогонии Рудольфа Штейнера, где от состояния сатурнического тепла через Солнце и Луну развивалась Земля, по мере того как из сатурнианского огня вверх развивались мировые
силы света, химизма и жизни, вниз, подобно теням, развивались элементы воздуха, воды и земли (сравните также главу III о Творении).
Когда мы рассматриваем растение в образовании цветка, не кажется ли оно нам образом больших ритмов? Разве мы не чувствуем цветок принадлежащим внеземной области света?
Как углерод регулирует развитие в растительном царстве, так же мы можем рассматривать его и как регулятор всего воздушного бытия Земли. Рудольф Штейнер говорил в своём докладе для врачей:65 «Земля окружена воздухом, но там, над воздухом, происходит нечто другое, там мы имеем противополюс воздушной зоны. Там все противоположно тому, что происходит в нашей воздушной зоне, и оттуда, когда там происходит обезвоздушивание - упраздняется воздушное бытие, - из этой зоны - это как бы восхождение посредством обезвоздушивания - приходит то, что посылается нам как свет. Наш земной свет исходит из этой зоны; там он производится, там он вырастает, подобно тому, как растут на Земле растения». Так мы видим наш воздух просвечиваемым из световой области, которая генетически и функционально
с ним связана. Это, в свою очередь, образ великого ритма, а именно, солнечной фазы земного развития. Застывшим воспоминанием об этом является алмаз.
Когда мы рассматриваем животное, то мы можем сказать, что оно представляется нам вывернутым растением. Растение принимает внутрь углекислоту и обезвоздушивает её; животное принимает внутрь воздух и обезуглероживает его. Как у растения в результате внутреннего обезвоздушивания вовне сияет цветок, так и у животного в результате внешнего обезвоздушивания внутри зажигается нечто, что мы можем назвать способностью животного к ощущениям. Это вливается в другой процесс, который мы можем наблюдать у животного: животное воспринимает углерод в жидкой форме как пищу и выделяет воду. Что может сказать нам это отделение воды? Прежде всего, мы видим, как мышцы, уплотняясь из
крови животного, т. е. сгущаясь из жидкости, дают животному способность к движению. Но это только внешняя видимость, ибо мышцы не двигались бы, если бы некая сила не двигала бы их. Что это за сила?
Также как у растения мы изучали отделение воздуха и пришли к свету как к противопроцессу, так от отделения жидкости мы можем прийти к другой мировой силе, которую Рудольф Штейнер называл химизмом. Мы уже говорили здесь, что то, что мы сегодня на Земле называем химией, это всего лишь отраженный образ того, что в мировом пространстве открывается как всеобщая организующая мировая сила в движении звёзд. Это организующее, звучащее движение, оно также лежит в основе нашей слышимой музыки и вливается в мышечную субстанцию; и снова животное указывает нам на великий ритм земных сфер. Как воздушной зоне Земли по ту сторону соответствует область света, так
противоположным полюсом жидкостной зоны является область, из которой излучаются химические силы. И это, в свою очередь, указывает нам на великий ритм, который мы знаем как лунную фазу Земли. Застывшим воспоминанием об этом является графит. Графит встречается в природе в виде вытянутых кристаллических агрегатов, похожих на связки мышечных волокон.
Если теперь мы, познавая, будем рассматривать человека, то обнаружим, что он носит в себе
растение и животное, но находится под властью ещё более высокого принципа. Как растение отделяет воздух и начинает сиять в свете, как животное отделяет воду и в нём, как противоположный процесс, проявляется организованное движение, так человек выделяет земное; он отделяет внутрь себя углекислый кальций и образует твердый костный скелет, символ смерти. Зато может засветиться нечто, являющееся противоположностью смерти: живой разум. Это не просто жизнь, которая исчерпывается ростом земных живых существ - что, в свою очередь, является только земным отражением жизненной сферы окружения,
равно как и земная химия является только отражением внеземной области мирового порядка; - эта лучащаяся жизнь представляет собой силу, которая соединяет человека с мировыми образующими силами, с миром творящих идей, с мировым смыслом. Это снова напоминает нам об образе цветка и семени. Цветы источаются в сферу нематериального, в окружение, в то время как одновременно с этим отделяется почти минеральное семя; идея растения излучается в окружение. Семя так же относится к праобразу растения, как костный скелет к мировому разуму.
Конечно, можно сказать, что высшие животные также имеют костный скелет; но этот скелет
искажен, выброшен из пространственных измерений, преждевременной, неудавшейся попыткой представляется нам скелет животного. Только человек со своим скелетом так свободно стоит в пространстве, что может преодолеть силу тяжести. Преодоление смерти возжигается как мировая жизнь, то есть как живая духовная сила в нашем разуме. И если эта духовная сила на путях света может полностью захватить тело, тогда она загорается в «инкарнате», том таинственном цвете, который Рудольф Штейнер называл стоящим на границе к сверхчувственному; это «цвет персикового цветка», — что также является лишь приближённым обозначением — растворённый «пурпур» Гёте. Его становление динамически описано Рудольфом Штейнером как взаимопроникновение белого и чёрного в лучах красного - образ для того факта, что высшее возникает из переплетения сил жизни и смерти. - Так сила
смерти и воскрешения человека снова указывает нам на великий ритм твёрдой Земли и неземной сферы мировых мыслей как на квинтэссенцию настоящего земного цикла. Видимым выражением этого является чёрный уголь.
***
Человек несёт в себе все, что до сих пор описывалось как образование света, первоначальный
химизм и образование жизни. В свои системы органов он внёс то, что в сферах окружающего мира вырастает как противопроцессы к обезвоздушиванию, отделению воды и образованию земли. Если в человеке мы ищем ту систему органов, которая имеет дело с распадом углерода в том смысле, как он происходит в воздушной области, то это будут почки. Почки беспрерывно убирают кислород; богатыми кислородом углеродными соединениями урины они обезвоздушивают организм и возникает потребность во вдыхании новой порции кислорода. В лёгких осуществляются только последствия того, что было начато почками и мочевым пузырем. На это указывает функциональная связь между одышкой и застоем в почках, а также влияние на некоторые заболевания мочевого пузыря содержания кислорода в воздухе. Мы можем представлять себе почки и мочевой пузырь всасывающими органами, в которых постоянно происходит обезвоздушивание. Там первичный свет может излучаться к верхнему человеку, становясь носителем его душевных способностей. Органической основой для этой световой жизни является чувственно-нервная система; когда мы смотрим в глаза какому-нибудь человеку, нам светит навстречу этот свет, который несёт его душу.
Если мы будем искать в человеке тот орган, который несёт в себе нечто от той сферы, где лежат первоистоки химических действий, то найдём печень. Рудольф Штейнер говорил в одном из докладов для врачей: «Изучайте удивительную деятельность, которую развертывает печень в человеческом организме, с одной стороны, когда она действует всасывающим образом в отношении состава крови, с другой стороны, когда она посредством выделения желчи действует регулирующим образом на весь процесс подготовки крови. Рассмотрите всю эту широкую деятельность печени, и вы должны будете увидеть в ней то, что, если вы изучите это до конца, даст вам истинную химию, ибо наша внешняя химия на Земле не представляет собой действительной химии, которую мы должны изучать как отраженный образ внечеловеческой химической сферы, изучая все удивительные воздействия человеческой печени».
Всасывающей и выделяющей в области жидкого должны мы рассматривать деятельность печени; здесь может излучаться первичный химизм как носитель организованного движения. Органической областью для него является ритмическая система, циркуляция и мышечная деятельность, и также как почки дают побуждение к дыханию, так деятельность печени вызывает жажду.
Если мы рассмотрим лёгкие, то обнаружим, что их функция как органа дыхания суть чисто внешняя; их внутреннее существо более связано с отделением твердого, завершающимся образованием скелета. Лёгкие дирижируют потоком углекислого газа, направляя его к образованию костей, так что в них мы легко можем увидеть организационный центр землеобразования; причём сами они в своём строении остаются нежными и тонкими, пока они здоровы. Обызвествление легких в патологических состояниях и одновременное появление болезненных очагов витальной собственной жизни бросают свет на скрытую
деятельность лёгких, которая вызывает выделение вплоть до минерально-земного, а также до костного скелета. Вследствие этого может излучаться первоначальная жизнь как носитель формирующего и творящего духа. Органическим выражением этого является система
обмена веществ, и так же как почки вызывают потребность в дыхании, как печень жажду, так легкие вызывают голод.
Если мы хотим наглядно представить
Итак, человек включает в себя природные царства. Он содержит в своём организме не только элементы воздуха, воды, земли, но также их полярные противосилы: свет, химизм, мировой смысл или
мировую жизнь, поскольку он постоянно выделяет элементы. Но
благодаря чему человек является таким всеобъемлющим существом,
что делает его творцом икрокосма? Это огонь, который он несёт в себе, тот огонь, который в далёком прошлом из субстанции господствующей воли высших существ торжественно открыл праначала нашей планеты Земля. Рудольф Штейнер называет эту
праэпоху развития Земли фазой бытия Сатурна. Земля тогда была
дифференцированным тепловым телом, из которого потом, в последующих фазах - Солнца, Луны, Земли - возникло всё высшее и низшее. Так человек несёт в себе середину: тепловой организм,
который соотносит его с началом Творенья. Можно возразить, что и
теплокровное животное несёт в себе тепло, но это тепло, как мы
знаем, зависит от температуры окружающей среды. Температура тела животного колеблется с изменением условий внешнего мира, тепло животного предстаёт нам как заимствованное у внешнего мира. Животное здесь, как и в образовании скелета, всего это лишь несовершенный подражатель человеку. Только человек может рассматривать этот огонь как своё собственное достояние, как ядро и семя своего существа. Это находит свое выражение в постоянстве температуры его тела 37°С, независимой от всех колебаний температуры окружающей среды.
Но этот огонь соединяет его не только с творческим огнем праначала, в нём поднимаются
творческие импульсы, образующие будущее. Человечество в нынешнем цикле Земли находится в поворотной точке своего развития. Будущие состояния Земли будут — также как будущее совершенное тело человека — формироваться соответственно этим импульсам. Выражение этого будущего формирования во всех школах мудрости называлось «философским камнем», «мягким алмазом».
Комментариев нет:
Отправить комментарий