Отто
Вольф (сокращенный вариант)
Антропософская медицина
и ее лечебные средства
В
этой книге доктор медицины Отто Вольф
на основе своей многолетней практики
кратко и ясно излагает основные принципы
антропософской медицины, описывает
применяемые ею лекарственные средства,
сопоставляет методы антропософской
медицины с другими традиционными и
нетрадиционными подходами к лечению
человека.
Предисловие.
За
последние столетия искусство врачевания
все больше подвергалось влиянию и
подпадало под власть естественных наук.
Взор врача постепенно переходил от
человека и формирующего его окружения
к узкой трубке микроскопа. То, что
первоначально рассматривалось как
эвкразия, либо дискразия жидких сред
организма, было сведено к реакции веществ
в пробирке. Образ человека потерялся.
Больной не рассматривается больше как
духовно-душевное существо, о нем судят
на основании данных физики и химии и
обращаются с ним как с объектом, подлежащим
исправлению. Нужно согласиться, что в
этом достигли совершенства, достойного
восхищения. Но хотя медицинский аппарат
все больше механизируется, электронизируется
и усложняется, люди становятся все более
нездоровыми.
И
работающие в области этой медицины
врачи, приобретшие ясный взгляд и
способность свободного суждения, еще
не вполне погрузившиеся своим мышлением
в механику этой поистине чисто
естественнонаучной медицины, констатируют
и высказывают мысль, что медицина сама
больна. Часто это молодые люди, обучающиеся
или уже прошедшие стадию очарования,
которое исходит от современной медицины,
ищущие выхода из односторонней
окаменелости медицины. . Наука, которая
дает такой образ человека, уже с начала
нашего века содержится в антропософии
Рудольфа Штайнера.
В
этой работе в краткой и ясной форме
представлено искусство врачевания,
вышедшее из антропософии. Представленная
здесь информация показывает, что
антропософски ориентированная медицина
не противоречит подлинной науке, а
является расширением изучаемой и
практикуемой сегодня медицины.
Доктор
медицины ФРИДРИХ ЛОРЕНЦ
Медицинская
секция Свободной высшей школы духовной
науки Гетеанум, Дорнах (Швейцария)
О
ПОЛОЖЕНИИ В МЕДИЦИНЕ
Если
сегодня пациент приходит к врачу, он
ждет быстрого облегчения своих
недомоганий. Он убежден, что почти против
всех страданий "можно что-то сделать".
Так, большинство пациентов ждут, например,
сердечных капель, болеутоляющих таблеток,
затем лекарства "для нервов", то
есть для успокоения. Современный пациент
привык, что "нарушение" лечится.
Он ждет от врача, что тот устранит его,
словно поломку у автомобиля.
В
самом деле, медицина располагает сегодня
медикаментами, которые столь
высокоэффективны, что даже современники,
верящие в прогресс, не могли мечтать о
таком несколько десятилетий тому назад.
Сегодня удастся с почти стопроцентной
надежностью за короткое время с помощью
медикаментов уменьшить воспаление,
подавить возбуждение, обуздать инфекцию,
утихомирить боль или побороть угрожающее
смертью осложнение. Даже человек,
потерявший обе почки, может продолжать
жить, потому что есть искусственная
почка; могут быть трансплантированы
сердце, печень, легкое, почка; больные
диабетом могут вести с помощью инсулина
почти нормальную жизнь. Медикаменты
продолжают развиваться, становятся все
эффективнее, оказывают все более быстрое
и длительное воздействие. И поэтому
неудивительно, что не только в кругах
дилетантов возникает впечатление, что
подобно тому, как некоторые болезни уже
"искоренили", а другими неутомимо
овладевают сегодня, будут решены проблемы
болезней нашего времени.
Несомненно,
нынешняя медицина достигла триумфальных
успехов в борьбе с болезнями. Но нужно
ясно видеть, на чем основываются эти
успехи. Сконструировать искусственную
почку было технической проблемой.
Создание таких высокоэффективных
медикаментов является результатом
химических исследований, новые приборы
мы имеем благодаря физикам, и так далее.
Успехи медицины следует в первую очередь
отнести не на счет самого врачебного
искусства, они являются результатом
развития техники, химии, физики, то есть
естественных наук. Само собой разумеется,
что результатами этих исследований
воспользовались. Однако медицина все
более подчинялась этим дисциплинам и
тем самым утратила свою сущность. Поэтому
занялись поиском успешных решений на
пути устранения "нарушений", едва
ли задаваясь при этом вопросом о более
глубокой причине болезни и ее лечении.
Именно "успех" такого рода становится
мерилом эффективности; вопрос о том,
является ли достигнутое улучшение
смыслом излечения, или же препятствует
ему, оставляют без внимания. При таком
развитии пострадавшим, несмотря на -
или вследствии - успехов медицины,
оказывается пациент, то есть человек,
поскольку единство его существа больше
не рассматривается, что, впрочем, и
невозможно для чисто естественнонаучного
способа рассмотрения.
Нынешняя
медицина совершенно односторонне
ориентирована на естественные науки.
Непосредственные врачебные способности,
такие, как "клинический взгляд",
интуиция, контактность и тому подобное,
способность охватить индивидуальность
пациента, его судьбу, конституцию и
прочее сегодня ценятся намного ниже,
чем диагноз, ставящийся с применением
большого количества аппаратуры. Само
собой разумеется, что ни один врач не
станет сопротивляться применению
усовершенствованной нынешней диагностики.
Но нужно ясно видеть, что все это должно
быть только вспомогательным средством,
поддерживающим непосредственную
способность врачевать, но не заменять
ее. В этом отношении сегодня в медицине
существует очень односторонний сдвиг,
врач и пациент больше доверяют лаборатории
и аппарату, "твердым фактам", чем
врачебному опыту и интуиции. Поэтому
сегодня существует мнение, что приниматься
во внимание, исследоваться и оцениваться
должна только естественнонаучная
сторона медицины. В основе этого
господствующего сегодня образа мышления
лежит сокращенное до односторонности
мировоззрение, не могущее соответствовать
всей полноте реальности человека, когда
физическая основа переоценивается и
исследуется, а духовная сторона человека
вместе с его судьбой отделяется или не
учитывается.
Правда,
психоаналитическое направление
исследований интенсивно стремится
показать значение душевной жизни для
развития болезни, но перед лицом
господствующих естественнонаучных
способов рассмотрения приходят, самое
большее, к параллелизму, например,
психотерапия наряду с терапией, что
является проявлением специализации.
Для подлинного понимания этих взаимосвязей
не хватает различения души и духа, откуда
и возникает отличие человека от животного.
Пренебрежение этим естественным отличием
приводит, помимо прочего, к вредному
перенесению результатов экспериментов
с животными на человека.
Очевидно,
такое развитие привело к тому, что люди
не находят больше внутренней связи с
болезнью, не видят в ней больше смысла
и рассматривают болезнь только как
техническую проблему. Само собой
разумеется, что и в современной медицине
болезнь рассматривается как "нарушение
обмена веществ", как "нарушение
регуляции", как "нарушение
кровообращения" и тому подобное.
Вопрос же, кто, собственно, ошибается,
кто неправильно регулирует и т. д., при
этом не задается. Тем самым болезнь
рассматривается как функциональное
нарушение, как дефект, возникший без
участия пациента, который без его же
участия должен быть устранен врачом.
Таким
образом, в развитии медицины все очевиднее
становится несоответствие: с одной
стороны, удавалось значительно увеличивать
продолжительность жизни человека - до
сих пор; но не нужно глубокой
проницательности, чтобы понять, что эту
тенденцию нельзя продолжать как угодно
долго. - С другой стороны, возможное
увеличение продолжительности жизни ни
в коем случае не связано с улучшением
состояния здоровья. Бесспорно, что
человек становится все более больным.
Об этом говорят не только наблюдаемое
в течение ряда лет возрастающее ослабление
конституции, например, у первоклассников,
повсеместно замечаемый рост числа
заболеваний опорных тканей, ослабление
соединительных тканей с соответствующими
последствиями, особенно повреждения
позвоночника, но и возрастающее число
заболеваний почти всеми хроническими
и дегенеративными болезнями, аллергиями,
появление новых болезней, а также рост
применения медикаментов и так далее.
Это заставляет поставить под сомнение
основную цель избранного пути. Часто
медикаменты используются не с точки
зрения исцеления, а из соображений
успеха, целью которого является лишь
хороший эффект. При этом не ставится
вопрос о целесообразности и вместе с
тем о смысле симптома болезни.
БОЛЕЗНЬ
И ИЗЛЕЧЕНИЕ
Болезнь
затрагивает всего человека. Физическое
воздействие может причинять человеку
боль, то есть душевное переживание. В
свою очередь душевный шок, испуг может
вызвать и физические реакции, даже
привести к смерти. Эти острые последствия,
которые легко наблюдаемы, могут иметь
место и при менее значительных, но более
продолжительных воздействиях. Конечно,
сегодня известны воздействия духовного
рода, приводящие к физическим заболеваниям,
и наоборот, но этих знаний недостаточно,
чтобы охватить проблему болезни и ее
значение для человека. Базисом медицины
сегодня является естествознание. Но
болезнь не является естественнонаучной
проблемой. Поэтому понятно, что эти
основные вопросы сегодня еще не выяснены.
"Хотя основой сегодняшней медицины
являются картины болезни, эта медицина
не в состоянии дать удовлетворительное
и универсальное определение того, что
такое, собственно говоря, болезнь, и что
она должна значить как таковая".
Понимание
болезни и вопрос о смысле симптома
болезни ни в коем случае не являются
теоретическими размышлениями, они имеют
для лечения важное практическое значение:
если видят, например, что болезнь вызвана
тем, что человек поражен бактериями, то
пытаются, что в свою очередь, вполне
понятно, эти бактерии убить, уберечь от
них человека и тому подобное. Если
причину болезни видят в нехватке
какой-либо субстанции, то кажется само
собой разумеющимся, что ее вводят. То
же относится к слабости. Ее стимулируют,
поддерживают, чем-то заменяют и так
далее. Все вышеназванные примеры играют
в развитии медицины действительно
существенную роль. Решающим является
то, что признаваемое необходимым лечение
следует из восприятия болезни.
Согласно
всеобъемлющему учению о человеке,
которое лежит в основе антропософского
образа человека, есть две большие группы
болезней, относящиеся друг к другу
полярно, то есть они так противостоят
друг другу, что взаимно уравновешиваются.
Это воспалительные - имеются в виду
сопровождающиеся высокой температурой
- болезни, которым противостоят
склеротические, то есть основанные на
уплотнении болезни, к которым относятся
также рак и сахарный диабет. То, что эти
группы полярны друг другу, означает
также, что они могут взаимно уничтожаться
и находятся в постоянном переменном
взаимодействии, как это имеет место у
коромысла: понижение одной стороны
может быть вызвано как излишним весом
в этой части, так и отсутствием противовеса
с другой стороны. Так и болезнь или
симптом могут быть действительно поняты
лишь тогда, когда соответствующее
нарушение рассматривается с точки
зрения противовеса.- Впрочем, сегодня
человек привык мыслить линейно, то есть,
что одно развивается из другого и
отдельные ветви не имеют затем контакта
друг с другом, что приводит к односторонней,
то есть неправильно понятой специализации.
Противоположный
способ рассмотрения, представленный,
прежде всего, Гете, говорит о том, что
из первоосновы возникла пара
противоположностей, которую следует
понимать как целое, когда одно без
другого невозможно и не может быть
понято. Это легче всего показать на
примере электричества и магнетизма:
наличие северного полюса обуславливает
южный полюс, и без плюса не существует
минуса. Оба возникли из одного единства.
Это относится к описанным противоположным
тенденциям болезни - воспалению и
склерозу. Поясним это на примере:
Тот
факт, что воспаление и образование рака
имеют нечто общее друг с другом,
соотносятся друг с другом как чаши
весов, в прошлом освещался с очень многих
сторон и почти всегда с тем выводом, что
существует определенный антагонизм,
то есть, что они являются противниками
в определенной мере даже взаимоисключают
друг друга. Так, оказалось, что склонность
к воспалениям при раковых заболеваниях
есть нечто редкое, что больные раком
обладают иммунитетом к инфекционным
болезням, и прежде всего, что немногие
случаи спонтанного излечения от рака
большей частью наступали вследствие
болезни, сопровождавшейся высокой
температурой.
Если
взаимовлияние воспаления и рака известно
уже давно, но все же не привело к
практическим последствиям, то причина
этого в том, что отсутствует понятие
полярности для полного понимания этого
отношения. С другой стороны, недостаточно
оценивается значение температуры как
интегрирующего фактора при воспалении
и ее целительное, то есть растворяющее
и обновляющее воздействие. Согласно
исследованиям французского лауреата
нобелевской премии Львоффа защита от
вирусов гораздо больше зависит от
температуры организма, чем от гуморальных
или клеточных реакций. Соответствующими
исследованиями удалось показать, что,
например, совсем нецелесообразно
понижать температуру при вирусной
инфекции жаропонижающими средствами.
Это способствует увеличению количества
вирусов, поражений и большей смертности.
Благодаря этим исследованиям
экспериментально подтверждено то, что
теоретически следовало из понимания
описанной противоположности.
Следствием
проникновения в сущность контрастного
характера этих двух групп заболеваний
- воспаления и уплотнения пли образования
рака - является то, что они в известной
степени могут устранять друг друга, то
есть одна болезнь может излечить другую
тенденцию заболевания - может быть, это
шокирующий факт, тем более, что люди
стремятся по возможности устранить все
болезни. И все же эти взаимосвязи не
совсем неизвестны; так, например,
греческий мудрец Парменид сказал уже
в 500 г. до Р. X.: "Дай мне средство,
вызывающее температуру, и я излечу любую
болезнь". Правда, сегодня мы можем
вызвать температуру, но все-таки не
можем излечить любую болезнь. В основе
этого изречения лежит знание о целебной
силе температуры, которое в новое время
открыто вновь лишь отчасти, но еще не
осознано в полном его значении. Таким
образом, приведенный выше факт следует
понимать так, что немногие случаи
исцеления от рака, а именно, без врачебного
вмешательства, основаны большей частью
на другой дополнительной болезни, чаще
всего роже. Она уничтожила застывающую,
холодную тенденцию раковой болезни.
Поэтому врачи снова и снова предпринимали
попытки использовать температуру для
лечения рака. Впрочем, технически это
не совсем просто и прежде всего едва ли
возможно на поздних стадиях. По это
никак не отменяет того, что здесь
содержатся основные терапевтические
возможности.
Следующее
следствие глубокого понимания полярных
процессов болезни имеет далеко идущее
значение: устраняя легкое, но
сопровождающееся высокой температурой
заболевание, можно снять препятствие
на пути более тяжелой, но "холодной"
болезни.
Так
как сегодня можно сделать очень многое
и мы располагаем высокоэффективными
средствами понижения температуры, все
эти возможности используют, но не
учитывают тот крайний случай, что в
зависимости от обстоятельств острая
безобидная болезнь, сопровождающаяся
температурой, может являться попыткой
организма предотвратить в будущем более
тяжелое хроническое либо смертельное
заболевание, такое, как рак. Так, уже
давно показано, что больной раком в
своей предыстории перенес только треть
болезней, сопровождающихся температурой,
особенно детских, по сравнению с другими
больными". С учетом этих воззрений
практикуемое ныне повсеместно традиционное
подавление температуры приобретает
новое значение, если учесть более поздние
последствия в смысле смещения тенденций
заболевания. Во многих случаях решение
проблемы "необъяснимого" увеличения
определенных болезней можно было найти
путем изучения других, противоположных
заболеваний.
Из
упомянутого полярного способа рассмотрения
хода болезни могут следовать плодотворные
выводы для патологии и терапии, скажем,
представление, что здоровье состоит не
в отсутствии воспалительных и
склеротических тенденций в организме,
а в равновесии двух этих полярных сил.
Далее,
из этого основополагающего взгляда на
здоровье и болезнь следует, что обе
описанные тенденции болезни, воспаление
и склероз, присущи человеку, и без этих
тенденций он не может быть здоровым.
Затвердение столь же необходимо, как и
размягчение. Если бы в организме не было
процессов затвердения, у человека не
было бы костей и зубов. С другой стороны,
если бы не было растворения, связанного
с воспалением, тогда человек не смог бы
расти и регенерироваться, так что
"старые" субстанции не могли бы
удаляться, он был бы постоянно болен
из-за сплошных "шлаков". Получат
ли эти тенденции болезненное значение,
зависит от времени и места, то есть когда
и где они появляются.
Отсюда
следует, что способность заболеть
относится к сущности человека и может
ему помочь. Тем самым болезнь приобретает
смысл, в котором ей сегодня в основном
отказывают. Болезнь есть крайнее
выражение необходимой человеку тенденции
заболевания. Она является, таким образом,
результатом слишком односторонней и
продолжительной тенденции. Это развитие
обусловлено жизненными обстоятельствами
человека. Но так как душой овладевает
или должен овладевать дух, болезнь
является, в конечном счете, духовной и
тем самым явно человеческой проблемой.
При этом болезнь не следует воспринимать
как своего рода наказание, но как
предупреждение, как коррекцию, чтобы
что-то изменить. Легко понять, что боль
является защитой и тем самым принципиально
исполнена смысла. Без боли, например,
вообще не замечали бы ожогов.
Само
собой разумеется, есть внешние воздействия,
которые могут вызвать болезнь, такие,
как яды, несчастные случаи, стресс и
тому подобное. Но столь же существенны
и реакции организма на это. Одно и то же
повреждение может вызвать у впечатлительной
или ослабленной натуры худшие последствия,
чем у здорового, то есть находящегося
в равновесии человека. Тем самым болезнь
является не только данностью, во власти
которой мы находимся, но и призывом к
коррекции, а именно, сделать что-нибудь
против нее. Это происходит во имя конечной
цели болезни, излечения. Во всяком
случае, она является напряжением для
организма, почему при ней требуется,
например, покой.
Продолжение следует.
Комментариев нет:
Отправить комментарий